Архив Александра Львовича Рашковского

                         Американский композитор из Вятки.

У нас в Вятском крае еще очень слабо изучена дореволюционная музыкальная и театральная история.
Давно известно, что на сцене Вятского театра блистали незабвенные балерины  Матильда Ксешинская и Екатерина Гельцер, лучшие солисты и оркестры Российской Империи. Однако, литературные и архивные поиски приносят все новые и новые открытия.
В Вятке, в актерской семье,  родился Аркадий Григорьевич Дубенский, ставший позднее известным американским композитором.
Аркадий родился 3 октября (по старому стилю) 1883г. Крещен в Знаменской церкви города Вятки 9 ноября 1883г. Его отец Григорий Николаевич Дубенский, драматический актер, был дворянином Владимирской губернии. Мать, Леонтина Матвеевна, пела в опере и оперетте. Восприемниками Аркадия при крещении были саратовский мещанин Иван Ильич Чернов и астраханская мещанка Лидия Петровна Гурьева. ( Государственный архив Кировской области (ГАКО), фонд 237, опись 226, дело 2, лл. 312-313). Сведения об этом документе разыскал и любезно сообщил автору краевед В.А.Любимов. Любопытно, что во всех, в том числе зарубежных, биографических справочниках  композиторов год рождения Аркадия указан – 1890. Видимо, в дальнейшем, ему нужно было скорректировать год рождения для поступления на службу в США. 
Аркадий начал обучаться игре на скрипке в возрасте шести лет. В возрасте восьми лет он уже стал членом хора Вятского кафедрального собора, а двумя годами позже дебютировал в концерте в Вятском городском театре в составе хора. Учился Аркадий в городском училище Вятки. Жителям нашего города хорошо известно здание этого училища на улице Московской, ворота которого охраняют два льва. В 1904 Аркадию предложили стипендию для обучения в Московской консерватории, где он до 1910 обучался игре на скрипке у профессора Дулова (2 года) и профессора Гржимали (4 года), одновременно обучаясь композиции.
Затем Аркадий был отправлен для продолжения обучения в Швейцарию к Цезарю Томсону (скрипка) и в Париж к Александру Глазунову (композиция). По окончанию обучения Аркадий стал первой скрипкой в оркестре Московского Императорского Большого театра (1910-1919), где одновременно брал уроки дирижирования у Арендса, руководителя балета театра.
В это же время он выступал соло, включая памятное представление, которое состоялось на сцене Большого театра 19 ноября 1914 г., где Аркадий исполнил роль слепого скрипача в драматических сценах Пушкина «Моцарт и Сальери» на музыку Римского-Корсакова, а в роли Сальери пел знаменитый русский бас, солист Его Величества Фёдор Иванович Шаляпин.
Дубенский оставил Россию в 1919 году, какое-то время работал в Константинополе, а в июле 1921 г. приехал в США и натурализовался там, став 22 сентября 1927 г. американским гражданином. С 1921-22 гг. играет первую скрипку в Капитолийском Оркестре (Нью-Йорк), а также в Нью-Йоркском Симфоническом Оркестре (1923-28) до его слияния в 1928 г. с оркестром Нью-Йоркского Филармонического Общества. С этого момента и до середины 50-х годов он играл вторую скрипку в Нью-Йоркском Филармоническом Оркестре и одновременно талантливо и много сочинял и аранжировал музыку. Дубенский умер в собственном доме, в небольшом городке Тенефли штата Нью-Джерси,  14 октября 1966 в возрасте восьмидесяти двух лет, немного не дожив до своего дня рождения. Об этом сообщила газета «New York Times» 15 октября 1966. Именно в этом некрологе сын композитора Лео Дубенский сообщил настоящий возраст отца.

Аркадий Дубенский был плодотворным композитором и аранжировщиком, писавшим оркестровую и оперную музыку наряду с камерной музыкой и транскрибированием, при этом, у него есть, по крайней мере, три работы для контрабаса.
Как композитор он следовал традициям и формам старой классической школы написания музыки, для которой характерны красота мелодий и форм, а также такое дополнительное достоинство, как ее способность вызывать симпатию аудитории. Многие из его оркестровых произведений исполняли ведущие дирижеры и оркестры по всей Америке и Европе, а его дружба с Сергеем Кусевицким, Фабиеном Севицким и Леопольдом Стоковским помогла привлечь к его работам внимание самых лучших симфонических коллективов того времени. Вот что писала газета «Нью-Йорк Таймс» 30 декекабря 1927 года.
«Вчера в 3 часа по полудни через Карнеги- Холл к дирижерскому месту прошагал молодой человек отважной наружности лет 30 или менее, который схватил палочку и продирижировал Нью-йоркским Симфоническим Оркестром в такой позе и с такой решимостью, что с первого же момента мировой премьеры его симфонии под названием «Русские колокола» ни оркестр, ни публика не выказали ни малейшего возражения. Никто не усомнился в отважности, способностях, убежденности, пламенной юности этого композитора-дирижера, или изумительной наивности, абсолютном и неисправимом отсутствии чувства умора, с которыми он обрушивал на слушателей свои темы и эпизоды, своих хоралы и другие произведения. Банальности преподносились с неистовством ударов молнии и радостью, ставшей ему наградой. Симфонию завершал безбрежный гимн в исполнении духовых инструментов, звучание же колокольчиков явно напоминает Мусоргского, его сцену коронации из «Бориса», а также «1812» Чайковского. Аркадию Дубенскому аплодировали долго и громко, вызывали на бис.
Бесценно! С полной серьезностью можно сказать, что мало, очень мало молодых людей, способных писать музыку, которые настолько не испорчены, как м-р Дубенский. Он один из первых скрипачей Нью-йоркского Симфонического Оркестра, родившийся в России в губернском городе Вятке. Он написал две оперы, симфонию, балетную сюиту, среди прочих же работ – произведения для необычных сочетаний инструментов и голоса. Корни его симфонии, написанной с несомненным энтузиазмом и глубокой верой, и в которой отчетливо видна чистота форм и звучная оркестровка, исходят от консервативного крыла русской школы. В ней одновременно есть отзвук народной песни и обработка материала в традиционной русской манере – скажем, это скорее влияние Глиэра, Глазунова, Калинникова, чем Мусоргского или каких-то других недостойных декадентов более позднего времени.
Только одна часть симфонии Дубенского, та, что исполнялась вчера, является завершенной. Эту часть композитор предполагал назвать «Весна», но передумал, поскольку хотел отобразить моменты жизни старой русской деревни. В этой части задумывалось отразить древние битвы русских с татарами и крестный ход солдат и крестьян с хоругвями, иконами и старинными церковными гимнами. Эта часть неизбежно вызывает в памяти слушателей Чайковского. Неужели это такой молодой человек, как м-р Дубенский, создал так тщательно форму и оркестровку и сочинил музыку с такой прямотой, мелодичностью и полным отсутствием аффектации. Именно благодаря всему этому, а также манере дирижирования, исполненной великолепного достоинства и наслаждения, у многих возникает мысль, что в нем что-то есть».
В честь столетней годовщины смерти Паганини, одного из самых известных скрипачей, публике, посетившей концерт Нью-Йоркского Филармонического Симфонического Оркестра, данного вчера вечером в Карнеги- Холл, была представлена особая версия Паганини в виде «свободной» оркестровки Аркадием Дубенским последней части его второго скрипичного концерта, известного публике в целом благодаря фортепьянной переработке Листа или транскрипции «Ла Кампанелла». Это было первое представление партитуры Дубенского.
М-р Барбиролли дирижировал произведением весьма энергично. М-р Дубенский, композитор и член второй скрипичной секции оркестра, благодарно раскланялся публике, оценившей его усилия  продолжительными и сердечными аплодисментами.
Его транскрипция сложна и витиевата. Работа Листа – сама простота и консерватизм, она ограничена по объему – кто-то мог бы мудро сказать – всего лишь одна сторона. Дубенский использует виртуозные возможности оркестра и разнообразно орнаментирует идеи Николо Паганини своей собственной вышивкой; поэтому пьеса не является простой данью памяти Паганини.
Газета «Нью-Йорк Таймс» за  11 сентября 1936 года вышла под заголовком «ДУБЕНСКИЙ ПИШЕТ «ПОЛИТИЧЕСКУЮ СЮИТУ» ДИРИЖИРОВАТЬ БУДЕТ ВАЛЛЕНШТАЙН».
«Аркадий Дубенский написал «Политическую сюиту», которая впервые будет исполнена в программе «Симфониетта», которая будет транслировать по сети WOR-MBS в концерте Альфреда Валленштайна. В сюите изображены разные политические «измы». На самом деле, сам он называет ее «изм-музыка». А что это за «измы»? Ну конечно же, нацизм, фашизм, монархизм, коммунизм.
Модернистский марш, в котором он карикатурно изображает современных музыкантов-радикалов, образует последний из четырех частей, на которые поделена сюита. Каждую из этих частей можно считать карикатурой.
В своей первой части, где речь идет о царизме, он дает портрет старого российского генерала, вышедшего на прогулку и вспоминающего времена царского режима. Можно даже расслышать отрывки из старого российского национального гимна. Это – монархия.
Далее следует нацистско-фашистская часть. Это – парад. В ней слышатся команды, приветствия, парадный шаг, пока процессия не уходит. Затем Бронкс аплодирует искусно выраженному энтузиазму партизан.
Теперь наступает время коммунистической части. Ее очень просто описать звуками. Сначала слышаться очень реалистично изображенные звуки «Желтой собаки». Затем воздух раздирают полицейские свистки. В звуках слышатся врывающиеся на сцену машины скорой помощи и разбивающиеся стекла. Коммунизм!
Мистер Дубенский, скрипач Нью-Йоркского Филармонического Симфонического Оркестра, никогда ранее не касался музыкальной политики».
Благодаря Аркадию Дубенскому, композитору и члену Филармонического Симфонического Общества, 23 возбужденным молодым людям из начальной школы Макей в городе Тенефли 18 декабря 1950 года представился шанс играть с Леопольдом Стоковским и Филармоническим Симфоническим Оркестром.
У музыкантов из Тенефли наступил их короткий момент славы в Карнеги Холл, когда они играли на 21 трубе, бас-барабане и треугольниках во время исполнения увертюры Дубенского «Труба». Слушателям первого из регулярных Концертов Молодежи понравились молодые люди, которые испытали еще и волнующие моменты, когда Стоковский брал у них интервью.
Чарльз Дифенбах, директор школы Макей, рассказал историю их появления на концерте. «Все началось, когда Дубенский, живущий в Тенефли, решил, что ему хочется пригласить некоторых учеников сыграть его увертюру, что он уже делал ранее в Филадельфии и некоторых других городах» - рассказал директор. «Он пришел к нам, и мы отобрали несколько учеников из нашего школьного оркестра, в котором 50 участников».
Музыканты из Макей репетировали раз в неделю в течение нескольких недель, потом у них была одна репетиция под управлением самого Дубенского, а затем приехали в Карнеги- Холл.
«Роберт Поллок, музыкальный директор начальной школы, и я привезли их в Нью-Йорк на заказанном автобусе», - рассказывал Дифенбах. «Дети приехали и сыграли свою коротенькую часть увертюры тютелька-в-тютельку. Затем Стоковский спросил у каждого имя и пошутил с ними, у ребят было славное время. После концерта они съели по мороженому и вернулись в автобус».
Дубенский, который живет на Хадсон авеню в городе Тенефли, сказал, что первоначально произведение задумывалось так, чтобы исполнителей, которые бы сыграли тонику и доминанту, можно было набрать наугад из публики, что критики назвали «смертельным номером». Однако, он решил, что, для того, чтобы исполнение было более гладким, для концерта в Карнеги Холл больше подойдет репетировавшая группа.
Дубенский, первая скрипка оркестра написал множество пьес, среди которых сюита для струнного оркестра, исполненная в 1939 Филармоническим оркестром под управлением Джона Барбитолли, и симфония «Русские колокола». Родную русскую культуру он не забывал никогда, хотя, несомненно, был ярким представителем мировой культуры, что очень характерно для творческих личностей многонациональной Америки.
Вот что рассказывал, например, сам Аркадий Григорьевич об истории написания сюиты «Год 1600».
«Хотя сюита «Год 1600» была написана в 1937, когда я писал ее, то ощущал себя живущим в 1600 году. В это время мое положение было не таким блестящим, как сейчас, когда я являюсь членом второй скрипичной секции Нью-Йоркского Филармонического Симфонического Оркестра. Тогда же я был скромным и тихим монахом в отдаленном монастыре где-то далеко в Италии, куда едва доносились отголоски мирской жизни.
Конечно, работая над такими переменчивыми частями сюиты, как «Сарабанда» и «Менуэт», я глубоко страдал от ощущения, что мое сердце все еще тянется к грешному внешнему миру. Поэтому я вынужден был прятать свою работу от братьев-монахов, чтобы не ввести их в искушение. В прошлом году, заметив, что мир с 1600 в какой-то мере изменился, я решил показать сюиту мистеру Барбиролли, тем более, что дирижер не может быть монахом. Я не думаю, что грешные части сюиты не могут кого-либо совратить с пути добродетели. К тому же жизнь, как и вкусы публики, с 1600 года изменились; но я по-прежнему не могу не писать, поскольку мое состояние души и мечтания побуждают меня делать это. И если публика, слушая сюиту,  забудет, хотя бы на несколько минут,  о тщеславии нынешнего времени, если они смогут перенестись в далекое прошлое, цель моей работы будет достигнута, а мое старомодное сочинительство будет оправдано».

     Время от времени Нью Йоркское Филармоническое Общество организовало опросы своих членов, и их материалы помогли найти подробности биографии Дубенского – музыканта и человека. В ответах на эти опросы он упоминает, что играл как на скрипке, так и на фортепьяно; что его хобби было чтение; что играл он на французской скрипке мастера Lupot; что его жена Олимпия не была музыкантом; что он получил в качестве приза, по окончании Московской консерватории, итальянскую скрипку; что у него не было братьев или сестер и что, по его мнению, музыка Рихарда Штрауса, Рихарда Вагнера и современных композиторов – это наиболее сложный для исполнения скрипача репертуар оркестров.
Опросник, заполненный в августе 1952 года, включал вопросы:
Любите ли вы готовить? Какое ваше любимое блюдо? Если можно, дайте рецепт – ваш собственный или вашей жены или мамы:

Я не люблю готовить. Я люблю русские пирожки. Вот рецепт (Рецепт Олимпии Дубенской):
Для приготовления теста:
1 фунт муки
? фунта сливочного масла
1 чайная ложка соли
1/3 чашки ледяной воды

Начинка:
1 или 2 яйца
? фунта телятины или говядины
1 луковица
1 столовая ложка сливочного масла
немного бульона для разведения смеси
соль и перец по вкусу

Смешать муку и ледяную воду до получения теста, раскатать его до толщины в дюйм; растопить масло, немного остудить и вылить половину на тесто, затем сложить его вдвое и вылить остатки масла; сложить еще раз, раскатать и снова сложить. Положить тесто на 15 минут в морозильник. Затем раскатать и сложить по три раза и снова охладить в течение 15 минут. Выполнить эту процедуру три раза, прежде чем разделывать. Раскатать и нарезать кружочки; в середину положить ложку начинки, плотно залепить, помазать кисточкой, смоченной в желтке, разведенном водой, и выпекать в духовке при средней температуре.
Начинка: сварить мясо, провернуть в мясорубку; добавить в фарш 1 мелко порезанную луковицу, одно мелко порезанное яйцо; перемешать все ингредиенты, добавить соль и перец по вкусу, смягчить фарш небольшим количеством бульона или воды и начинить.

(Таковы биографические детали, которые невозможно найти в биографиях или программах, но они всегда добавляют интересные детали жизни реальной личности).

Написанные произведения Дубенского:
Роман с контрабасом – опера-миниатюра по произведению А.П. Чехова;

Симфония Си-минор;

Фуга для 18 скрипок и оркестра;
Сплетни для струнного оркестра;
Сюита «1660-й год» для струнного оркестра;
Увертюра Том Сойер для оркестра;
Русские колокола – симфоническая поэма для оркестра;
Каприччо для пикколо и оркестра;
Пассакалия для скрипки и виолончели;

Струнный квартет Ми;

Сюита для струнного оркестра;
Даунтаун – опера;
Ворон для чтеца и оркестра;
На шоссе – опера;
Татарская песня и танец для оркестра;
Фантазия на негритянскую тему для тубы и оркестра;
Раджа – арабский танец для оркестра;
Анданте и скерцо для флейты и оркестра;
Из старой России для оркестра;
Интермеццо и комплемент для оркестра;
Реминисценции для оркестра;

Вариации и Финал на тему Стивена Фостера.

Дубенский любил писать для необычных комбинаций инструментов. Самое известное произведение – Фуга для 18 скрипок и оркестра, посвященная известному дирижеру Леопольду Стоковскому. Ее премьера состоялась 1 апреля 1932 г. в исполнении Симфонического Оркестра Филадельфии. Затем она исполнялась по всей Северной Америке, а также в Берлине, Париже, Лондоне, Палермо, Буэнос-Айресе и Бразилии. К другим редким камерным произведениям относятся:
Темы и Вариации для 4 французских рожков;
Вариации для 8 кларнетов;
Фуга для 10 контрабасов;
Фуга для 4 фаготов;
Прелюдия и фуга для 4 контрабасов.

ВАЛЬС-ФАНТАЗИЯ для контрабаса и фортепьяно.
Посвященный «дорогому другу Фабиусу Кусевицкому», этот большой вальс вероятно был написан, когда Дубенскй жил в России, хотя дата не известна, но фортепьянный вариант написан на русской  бумаге. Фабиус Кусевицкий был племянником великого виртуоза дирижера Сергея Кусевицкого и поменял свое имя на Фабиена Севитского, переехав в 1922 году в Америку. Он играл на контрабасе в Московском Императорском Большом Театре, многие годы работал с Дубенским в России и исполнял Вальс-Фантазию в Москве, Варшаве, Вене, Берлине и Филадельфии. В 1923 г. он поступил в Оркестр Филадельфии в качестве контрабаса, но, постепенно превратившись в хорошо известного и уважаемого во всей Америке дирижера, популяризировал музыку Аркадия Дубенского с помощью Оркестра Филадельфии.
Вальс-фантазия (первоначальное название в рукописи Вальс) не опубликован до сих пор. В оркестровом регистре используется много технических приемов, через весь вальс проходит солирующая мелодия, исполняемая главным образом басом, написан он в лирическом и мелодичном стиле. Вальс состоит из 214 тактов, из которых 74 приходятся на интродукцию в исполнении только фортепьяно, создающую атмосферу для восприятия солирующей линии, которая носит убыстряющийся характер. Живая и драматичная мелодия вальса, написанная в тональном и традиционном стиле с явным влиянием поздних романтиков, звучит на фоне совершенно независимого и служащего опорой аккомпанемента фортепьяно, причем на клавире есть карандашные пометки, указывающие оркестровку аккомпанемента, хотя этого никто не сделал.
Дубенский использует бас в серьезной и лирической манере, хотя в плане технических или музыкальных находок он не сносит барьеры. Вальс-фантазия идиоматичен, хорошо написан для контрабаса и представляет собой охотно исполняемое дополнение к репертуару с начала 20 века. Что типично для салонной музыки тех дней, он создан профессионально и хорошо оформлен.

ПРЕЛЮДИЯ И ФУГА для 4 контрабасов.

Законченный 16 мая 1933 г., этот квартет оставался в рукописи на протяжении семи лет и вряд ли исполнялся за это время. Нет документов, которые позволили бы предположить, почему он был написан и для кого, но очень вероятно, что написать его Дубенского попросили контрабасисты Нью-Йоркской Филармонии, а премьера квартета (если таковая вообще была) состоялась в Нью-Йорке в 30-е годы.
Прелюдия написана в размере 3/8, тональности соль-минор, в стиле менуэта и трио. Мелодический стиль – тональный и доступный, причем каждая часть остается в пределах основного регистра. Интервалы написаны со знанием дела, что придает всему ясность, и видно, что Дубенский знал возможные ловушки и сложности для исполнения.
Фуга начинается  в соль-миноре, в том же ключе и стиле, что и Фуга в Сюите для квартета контрабасов Лобера, а заканчивается все быстрой и неистовой кодой, которая приводит к медленному и торжественному заключению в соль-мажоре.

Аркадий Дубенский был хорошим профессионалом и композитором, для которого писать музыку для необычных комбинаций инструментов было своеобразной приправой к жизни. Его музыкальный стиль в целом традиционный и тональный, но в заметках об исполнении его Фуги для 18 скрипок и оркестра под управлением Сергея Куссевицкого 12 апреля 1943 писали:

… Предположим, пьеса нова, но нет ничего конкретно современного в этой идиоме. На деле стиль выглядит как смешение Петра Чайковского и Цезаря Франка… Аудитория весьма явно показала, что ей нравится произведение, и поняв это, д-р Куссевицкий препроводил его на сцену.

… музыка множеством способов возвращает в прошлое, она оживлена явно современной, но осторожно используемой гармонической текстурой. Поэтому нам кажется, что композитор соединил прошлое и настоящее настолько бережно, насколько это вообще когда-либо было сделано.

Дубенский был скорее убежденным традиционалистом, чем подрывающим основы радикалом, он писал музыку, обладавшую целостностью, характером и мастерством. Контрабас он использовал серьезно и достойно. Его произведения  исполняются во многих странах до сих пор. К сожалению, только в нашей стране, после революции, ни одно из произведений Аркадия Дубенского не исполнялось и не издавалось.
Может быть, нам удастся попробовать русские пирожки  по рецепту Олимпии Дубенской.
Автор выражает сердечную признательность профессору Индианского университета Бену Эклофу за предоставленные биографические материалы и Татьяне Григорьевне Шубиной за их блестящий перевод.

    30 января 2007 года.