Это - строка из стихотворения Андрея Платонова
(Андрея Платоно-вича Климентова; 1 сентября 1899 - 5 января 1951 гг.) -
гениального писателя, реформатора русской прозы, философа-утописта (антиутописта).
Пушкинским двухсотлетним юбилеем настолько принудительно перекормили публику,
что на столетие со дня рождения Набокова и Платонова ни-кто толком и внимания
не обратил, а зря... Оба они - завершители величественного храма (барака,
сарая - кому какое слово ближе) национальной прозы, возводившегося, как
кельнский собор, в течение долгих столетий (начиная с "Жития" протопопа
Аввакума). Читатель, сейчас не лучшее время для высокого искусства, серьезной
литературы, однако помни, если Набоков и Платонов - дым, да, то Виктор
Пелевин и Владимир Сорокин - тень от дыма.
Написать несколько абзацев о Платонове я решил (юбилей минул, но лучше
поздно, чем никогда), прочитав ночью его роман (неоконченный) "Счастливая
Москва" ( напечатан
на закате "перестройки"). Платонов работал над книгой в начале тридцатых годов,
имея за плечами неопубликованные роман "Чевенгур" и повесть "Котлован" - вершинные
достижения своего творчества. После напечатания повести "Впрок" и рассказа "Усомнившийся
Макар" Платонов вызвал высочайшую ярость Сталина (усатый батька не убил писателя,
помиловал), шквал доносительно-зубодробительных рецензий с прямыми обвинениями
в котрреволюции. Видимо, решив как-то обелить себя, реабилитировать в глазах
критиков-следователей-прокуроров, пусть и покривив душой, писатель принимает
участие в акции "Пролетарская Москва ждет своего художника" и пишет "Счастливую
Москву" (имя главной героини романа Москва Ивановна Честнова). Однако правда
таланта художника, его своеобычной философии, замешанной на причудливом слиянии
ортодоксального марксизма с идеями русских "космистов" - прежде всего Н.Ф.Федорова,
приводит его не к апологии социализма, а к гневному (возможно, не до конца осознанному)
его отторжению. Мир обезбоженной столицы богоборческой социа-листической империи
ужасен (в романе нет никаких упоминаний о тюрьмах, казнях, чекистком садизме,
голоде и т.п.). Ужас коренится в том, что люди, отказавшись от души, добровольно
отдав ее дьяволу - строителю "дивного нового мира" (О.Хаксли), из одухотворенных
существ, детей Божьих, "соработников" Господних превращаются в механических роботов,
натужно выполняющих механические функции. Души как бы и нет (упразднена), но
она страдает, мучается, мечется, кровоточит. Вот такое классовое "коллективное
бессознательное" (да простит нам злую шутку основатель "аналитической психологии" Карл
Юнг). В "Чевенгуре" и "Котловане" все проще: пламенная коммунистическая утопия
перегорает в инфернальную антиутопию, читателю легче понять авторскую идею.
"Ужасы без ужасов" намного страшней обыкновенных привычныx "ужасов". Читателя
завораживает, навечно оставляя в горьком плену, вязкий, клейкий, скрипучий, не
поддающийся перекодировке язык писателя - бе-зумного проектанта грядущего мира.
Гениальный прозаик прожил тяжелую жизнь, в 1921 г. его, потомственного пролетария,
исключили из партии (клеймо изгойства навсегда), не печатали, травили, в 1938
г. арестовали пятнадцатилетнего сына, выпустили в 1941 г., через два года юноша
умер от тюремного туберкулеза. От той же болезни умер и Платонов, но "своей" смертью,
не от чекистской пули, не от непереносимых лагерных издевательств и лишений (как
многие из собратьев по писательскому цеху). Огненный дар Платонова был вос-требован
лишь в годы войны, когда он, окопный корреспондент газеты "Красная звезда", издал
четыре сборника военных рассказов, переведен-ных на иностранные языки. Многие
десятилетия существовала слишком эффектная, чтобы быть правдой, легенда: после
войны Платонов, мол, служил дворником в московском Литературном институте. Ложь.
Замеча-тельный питерский поэт и эссеист Виктор Кривулин рассказал мне, что Платонов
жил на полковничью пенсию (как военный корреспондент) во флигеле Литературного
института и, действительно, зимой расчищал снег дворничьей метлой перед входом
в свою квартиру, но не торил светлый путь советским писателям-орденоносцам. Именно
с метлой в руках запом-нила писателя моя жена, когда "была ма-а-а-ленькой девочкой" (фраза
из навязшей в ушах телевизионной рекламы). Отец жены - кинодраматург, лауреат
Сталинской премии (за фильм "Адмирал Нахимов) - по каким-то неведомым делам брал
дочку с собой в Литературный институт имени М.Горького (ну, не Платонова же).
И по сей день Платонов - неизвестный писатель, слава ждет его, надеюсь, в новом
веке.
Главная
Об авторе