Частный электронный архив личных фондов и коллекций документов

Архив Алексея Келера,
директора ОНО “Институт этнических исследований”,
Одесса, Украина.



Справка публикуется с разрешения ее владельца
- наследника Александра Михайловича Гаврилюка

Дело№xxxxx

Ф.И.О.              Гаврилюк Александр Михайлович

Архивно-историческаясправка
по материалам архивного дела№xxxxx фонда“прекращенных”дел
архиваУСБУ в Одесскойобласти.

Данное архивно-следственное дело относится к периоду“большого террора”1937-1938годов. Оноявляется групповым – по нему проходят семь человек.

	Фамилия	Гаврилюк
	Имя,отчество	Александр Михайлович
	Датарождения:	1913 г.
	Месторождения	с.Граденицы,Беляевскийр-н,Одесская обл.
	Местожительства(адрес)	с.Зельц,Зельцскийр-н,Одесскаяобл.
	Профессия и специальность	учитель
	Местослужбы и должность или род занятий	учитель школы в с.Кандель
	Паспорт	xxxxx
	Социальное происхождение	из бедняков
	Социальноеположение дореволюции послереволюции	служащий служащий
	Образование	среднее
	Партийность	б/п
	Национальностьигражданство	русский(вдругойанкете–украинец),гражданинСССР
	Категория воинского учета	состоит на учете в Зельцском р-не
	Служба в белых и др.армиях	не служил
	Сведения о репрессиях и прежнихсудимостях	судим в1933г.пост.170УКУССР,приговоренк2годам лишения свободы
	Состав семьи           отец	Гаврилюк Михаил, 50лет
	мать	Гаврилюк Маргарита, 48лет
	брат	Гаврилюк Георгий, 20лет
	брат	Гаврилюк Пиус, 11лет
	брат	Гаврилюк Евгений, 9лет
	брат	Гаврилюк Иосиф, 4года
	сестра	Гаврилюк Екатерина, 7лет
		– все проживают в с. Зельц

Первым документом по делу является Постановление начальника Зельцского районного отделения
НКВД УССР лейтенанта госбезопасности Леонтьева от 20.09.1937 г. о начале предварительного
следствия в отношении всех обвиняемых на том основании, что они "являются активными участниками
немецкой контр-революционной фашистской повстанческой организации".

Первым документом вотношении Александр Михайловича Гаврилюка является Постановление
лейтенанта Леонтьева от 29.09.1937г. об избрании меры пресечения.
Вобвинительной части записано,что Гаврилюк “является активным участником к/р фашистской
повстанческой террористическойорганизации, проводит активную к/р работу”.
Статьи обвинения: ст.54-8,54-10ч.2УКУССР.
Решение:“Избрать мерой пресечения...Гаврилюку Александру Михайловичу содержание под стражей в
Одесской тюрьме”.

Той же датой, 29.09.1937 г., подписано аналогичное Постановление Прокурора Зельцского района Сапелкина. К обвинениям об участии в к/р организации добавлено, что Гаврилюк “является социально опасным элементом”.
Статьи обвинения те же.

Ордер № 39 на производство обыска и ареста А.М.Гаврилюка подписан Леонтьевым 04.10.1937 г.

О проведенном 05.10.1937 г. обыске свидетельствует соответствующий Протокол. В качестве изъятого значатся:

1.	Паспорт ОМ№696042	1
2.	Профсоюзный билет №140062	1
3.	Преподавательская книжка №285	1
4.	Справка №2/6	1
5.	Письма с конвертами	6
6.	Адреса разные	14
7.	Книга Кнорин	1
8.	Фотокарточка	1

Следующим документом в деле является Анкета обвиняемого, данные из которой приведены в начале настоящей Справки.

В деле имеются два протокола допросов А.М.Гаврилюка, в одном из которых имеется аналогичная анкета.

В то же время, с 24.09.1937 г. по 05.10.1937 г. были оформлены и произведены аресты всех остальных фигурантов данного дела.

Уже 28.09.1937 г. был допрошен в качестве обвиняемого П.Г.Юндт. Согласно Протоколу, следователь Балабин сразу обвинил его в причастности к к-р фашистско-повстанческой организации и потребовал признания и подробностей его вербовки.
Юндт рассказал, что в конце 1936 г. при разных обстоятельствах встречался с другими обвиняемыми по делу. На одной из вечеринок у Вельтищева его, якобы, завербовал Дайс, завлекая антисоветскими разговорами. А спустя некоторое время, придя к Юндту домой, Дайс сказал, что “в Зельцском районе существует организация проводящая подготовку к свержению Советской власти”.

Во всех этих описаниях Юндт неоднократно упоминал А.М.Гаврилюка, как непосредственного участника встреч и данных разговоров. И далее он указывал – “Мне известно и я лично видел, что Дайс, Копанев, Гаврилюк и др. ночами ездили по селам района на машине райпарткома...”.
Кроме этого Юндт дает короткую характеристику каждому из фигурантов дела. Но о Гаврилюке сообщил лишь, что тот “ур[оженец] с. Зельц, украинец”.
В Протоколе упоминается ряд лиц, в том числе бывших ответственных работников, которые на тот момент уже были арестованы органами НКВД. Очевидно, что встречи молодежи, переплетенные информацией об арестах, рисовали вполне “реальную” картину наличия к.р организации.

Далее в Протоколе допроса Юндта указывается, что после начала арестов Дайс, Уманский и некоторые другие уехали из района. Об оставшихся он сообщил: "Мне известно только в отношении учителя с. Кандель – Гаврилюка Александра. Беседуя перед отъездом из Зельцского района с Дайсом, последний мне сказал, что Гаврилюк проводит вербовочную работу по вовлечению новых лиц в к р организацию. Дайс мне объяснил, что Гаврилюку, как учителю, эту работу удобнее проводить под видом посещения учеников на дому".

В Протоколе допроса Юндта от 29.09.1937 г. указаны новые детали “вербовки” в к?р организацию. Юндтом названы несколько имен молодых людей, с которыми он, якобы, проводил предварительные беседы, а затем передавал Дайсу для окончательной вербовки.
Кроме того, он называет двух членов организации, которых, якобы, со слов Дайса, завербовал Гаврилюк.

В Протоколе допроса Вельтищева от 07.10.1937 г. идея “организовать к-р группу для борьбы и свержения Соввласти” продолжает развиваться. Упоминается, что для этой цели он, якобы, ездил в Одессу для консультаций с неким антисоветски настроенным Медведем. Последний посоветовал Вельтищеву – “Сколоти людей, а потом посмотрим”.
В Протоколе указано, что Вельтищев на “антисоветскую” тему общался с Дайсом и Уманским, а так же записан ряд людей, которых Вельтищев, якобы, начал агитировать распространяя слухи, что “есть такая партия, которая преследует своей целью восстановление частной собственности и свержение Советской власти”.
В протоколе указано, что Вельтищев дал Леону Дайсу “задание проводить вербовку среди учителей”. И далее – “что Дайс сделал по моему заданию я не знаю. Однако он был связан с учителями по с. Кандель с Гаврилюком и Линдеман Идой, по с. Зельц – с Гречманом”.
В конце Протокола указано, что в августе 1936 г. Дайс и Уманский уехали из с. Зельц и Вельтищев “прекратил свою к-р деятельность, считая бесполезным вести дальнейшую борьбу против Советской власти”.
Первый Протокол допроса А.М.Гаврилюка датирован тем же числом – 07.10.1937 г. Документ полностью посвящен сведениям о семье, наличии родственников, которые были раскулачены, репрессированы, проживают за границей, участвовали в восстаниях и т.д. По всем пунктам был дан отрицательный ответ.
На следующий день, 08.10.1937 г., был произведен второй допрос обвиняемого Гаврилюка, о чем свидетельствует соответствующий Протокол.
Документ полностью посвящен “участию” А.М.Гаврилюка в “контрреволюционной фашистской повстанческой организации”...

В своем первом Протоколе допроса от 14.10.1937 г., посвященном в основном биографии и сведениям о родственниках, обвиняемый Дейс упоминает А.М.Гаврилюка среди знакомых “с малых лет”. Ни о какой антисоветской деятельности в данном документе не упоминается.

В тот же день был допрошен обвиняемый Ротекер, который до ареста, так же как и Гаврилюк, работал учителем в селе Кандель. Вполне понятно, что отвечая на вопрос о круге знакомых, первым был назван “Гаврилюк Александр Михайлович, учитель Кандельской школы, ныне арестованный НКВД”.
Далее в Протоколе упоминается ряд лиц с которыми Ротекер слушал по радиоприемнику различные радиостанции, в том числе и из фашистской Германии. Но Гаврилюка в этом списке нет.
15.10.1937 г. был произведен второй допрос обвиняемого Дейса. В документе следователь Балабин требует от Дейса признательных показаний, однако тот отвечает, что “виновным себя не признаю. Участником контр-революционной фашистско-повстанческой организации я не был и контр-революционной работы не проводил”.
И еще далее:
“Никого в к-р организацию по Зельцскому району я не вовлекал и не знаю о существовании такой организации”.
А.М.Гаврилюк в этом документе вообще не упоминается.

Уже 17.10.1937 г. оперуполномоченным УГБ сержантом госбезопасности Баланиным было подготовлено Обвинительное заключение в отношении всех фигурантов дела.
Статьи обвинения – ст. 54-10 ч. 2 и 54-11 УК УССР.
В документе указано, что “Зельцским райотделением НКВД в 1937 году вскрыта и ликвидирована контр-революционная фашистская повстанческая организация, заложенная в 1935 году активным участником украинско-немецкой к-р фашистской организации Вельтищевым Петром Сергеевичем.
Следствием по данному делу установлено, что Вельтищев состоял активным участником ... организации, в которую был вовлечен возглавлявшим данную организацию видным петлюровским деятелем Медведем Нарцисом в гор. Одессе.

Далее кратко излагаются "деяния" вскрытой организации и участие каждого из обвиняемых. В отношении Гаврилюка сказано, что он "вовлечен в контр-революционную немецко-украинскую националистическую повстанческую организацию в 1934 году возглавлявшим организацию Дейсом Леоном. Принял от Дейса задание проводить вербовочную работу по вовлечению новых участников в организацию. Лично завербовал одного человека в состав указанной к-р организации".
В обвинительной части документа сказано, что "Гаврилюк Александр Михайлович, ... из семьи зажиточного середняка, исключен из рядов КСМ за к-р деятельность...". Далее повторяются "заслуги" Гаврилюка в контрреволюционной деятельности и еще указывается, что он "назвал 8 известных ему участников организации" , а так же то, что "будучи допрошенным в качестве обвиняемого, Гаврилюк в предъявленном ему обвинении виновным себя признал".
В итоговой части документа записано – “Настоящее следственное дело по обвинению Вельтищева, Уманского , Дейса, Юндта и др. по ст.ст. 54-10 ч. 2 и 54-11 УК УССР направить для рассмотрения в Особом порядке, согласно приказа Наркома Внутренних Дел Союза ССР – Генерального Комиссара Государственной Безопасности тов. Ежова № 00485 1937 года".

В документе имеется справка: "1. Обв[иняемые] Вельтищев, Уманский, Дейс, Юндт и др. содержатся под стражей в Одесской тюрьме. 2. Вещдоков по делу не имеется. 3. Личные документы обвиняемых находятся при деле в отдельном пакете"

На основании вышеизложенного Обвинительного заключения на каждого из обвиняемых была подготовлена прокурорская Справка с краткими данными и сутью обвинения. В документе на А.М.Гаврилюка, кроме прочего, указано, что он "происходит из семьи зажиточного середняка, бывший член ЛКСМ, заключен за к.р. деятельность". В дело не подшита выписка из протокола тройки или Особого совещания, но о принятом решении красноречиво говорит следующий документ – Справка о приведении приговора в исполнение.

СПРАВКА

Решением Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР и Прокурора Союза ССР (протокол № 9 от 13 октября 1937 года)       Гаврилюк Александр Михайлович осужден в порядке приказа НКВД СССР № 00439 от «25» июля 1937 года по  первой  категории. Приговор приведен в исполнение 28 октября 1937 года.

Начальник 8 отделения УГБ НКВД младший лейтенант государственной безопасности                                                           / Фишман /

В данном документе уже основанием для приговора стал другой приказ НКВД – Оперативный приказ НКВД СССР № 00439 от 25.07.1937 года «Об операции по репрессированию германских подданных, подозреваемых в шпионаже против СССР».
На этом следствие по делу еще не было закончено. Хотя уже было подготовлено Обвинительное заключение, шестеро из семи обвиняемых осуждены, в деле имеется Протокол допроса М.Н.Копанева, датированный 04.11.1937 г.

Весь Протокол посвящен принуждению сержантом Балабиным добиться признательных показаний от обвиняемого Копанева. Однако на все вопросы он давал отрицательные ответы и ни в чем не признавался.
По поводу "сборищ", якобы имевших место на квартире Ф.Узельмана "с Дайсом, Вельтищевым, Уманским, Гаврилюком...", во время которых "проводились к-р разговоры", Копанев ответил – "С указанными лицами я никогда не встречался, за исключением Дайса, и никаких разговоров на контр-революционные темы у меня с ними не было". По поводу Дайса в документе упоминаются случайные встречи, а контакты с Вельтищевым были по работе еще в 1931 году и "носили исключительно деловой характер".

В деле имеется копия протокола допроса обвиняемого по другому делу, директора школы в с. Эльзас А.Т.Иоста от 14.11.1937 г. В обширном документе на 13 печатных страницах он дает признательные показания по участию в контрреволюционной фашистской организации в системе образования Зельцского немецкого района и называет большое количество лиц, большинство из которых на тот момент уже были арестованы.
Однако во всем документе лишь о Копаневе имеется некоторая информация. Александр Гаврилюк в данном протоколе вообще не упоминается. 08.12.1937 г. М.Н.Копанев был приговорен к 10 годам ИТЛ.

Больше документов периода 1937 года в деле нет.
Благодаря тому, что И.М.Ротекер и М.Н.Копанев получили "не расстрельные" приговоры и остались живы, они неоднократно обращались в соответствующие инстанции, и дело несколько раз пересматривалось. Имеется единственный документ за 1941 год:
28.05.1941 г. помощник областного прокурора по спец. делам Беркович, на основании поступившей в адрес прокурора Одесской области жалобы от заключенного Копанева М.Н., с просьбой пересмотреть его дело, т.к. "он неправильно осужден", принял Постановление. В документе кратко излагается суть дела, повторяются обвинения из материалов 1937 года и в постановляющей части указывается: "Наблюдательное производство прекратить, жалобу оставить без удовлетворения, о чем сообщить осужденному".
В 1949 году дело вновь пересматривалось, о чем свидетельствуют два документа. Однако причина пересмотра прямо не указана. Возможно это было связано с тем, что к 1949 году прошло более 10 лет после репрессий "большого террора". Приговоренные к популярному тогда сроку "10 лет" массово освобождались. Большинству из них добавляли некоторый срок поражения в правах с запретом возвращаться в родные края, а так же селиться в крупных городах и приграничной зоне. Как правило, для поселения определялись поселки возле промышленных предприятий в глубине страны. Но, как видно будет из последующих документов, не все следовали таким предписаниям.
26.05.1949 г. старший оперуполномоченный УМГБ Одесской области капитан Желтов, рассмотрев архивно-следственное дело, констатировал: "Учитывая, что Роттекер и Копанев являются социально опасными элементами, подлежат активной агентурной разработке, однако местожительства их после освобождения 29 сентября 1947 года из лагерей не известно". И далее постановил: "Архивно-следственное дело на Вельтищева П.С., ... возвратить в 1 спецотдел МВД СССР для хранения в архиве. На Роттекера и Копанева завести агентурно-розыскное дело, передав материалы 4 отделу УМГБ для организации их розыска".
О том, что данный "пересмотр" дела совершенно не преследовал целью установить истину, свидетельствует Справка по архивно-следственному делу № 767566, которую подготовил тот же Желтов. В документе, в качестве доказательства вины осужденных, используются материалы обвинения 1937 года. Упоминается о жалобе Копанева 1941-го года с просьбой пересмотреть дело, а так же о месте отбывания наказания и освобождении Роттекера и Копанева, и о том, что место проживания их после освобождения "не установлено".
Все точки над «i» о причине пересмотров дела в 1949 м и, затем, в 1951 м годах, объясняет Заключение по архивно-следственному делу, подготовленное ст. оперуполномоченным МГБ Коми АССР ст. лейтенантом Размысловой 26.09.1951 г. В документе упоминаются все фигуранты дела, но непосредственное отношение он имеет к Ротекеру и всех, кто освободился после отбывания срока наказания в лагерях и тюрьмах – "Роттекер И.М. подпадает под действие директивы МГБ и Прокуратуры СССР № 66/241 с от 26.10.1948 г., но учитывая, что он Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26.11.1948 г. определен на вечное поселение и в настоящее время состоит на учете спецпоселения в 9 отделе МГБ Коми АССР по контингенту выселенцы-немцы, а поэтому – ПОЛАГАЛ БЫ: Директиву МГБ и Прокуратуры СССР № 66/241 сс к Роттекер Ивану Михайловичу не применять".

В постсталинский период многое изменилось. После отмены многих репрессивных указов, постановлений и других подобных документов, многие из бывших осужденных или их родственники по новой подавали заявления-жалобы о неправильных репрессиях и о реабилитации.
01.01.1956 г. М.Н.Копанев направил в Прокуратуру СССР подробную Жалобу "о неправильном осуждении особым совещанием".
30.03.1956 г. Заявление с просьбой пересмотреть его дело в Прокуратуру Одесской области направил И.М.Ротекер.
На основании жалобы Копанева 23.04.1956 г. и.о. прокурора Одесской области Лущаенко внес в Президиум Одесского областного суда Протест (в порядке надзора) с просьбой "постановление особого совещания ... в отношении Копанева Михаила Николаевича отменить и дело о нем за отсутствием состава преступления прекратить".
Уже 29.04.1956 г. Президиум Одесского областного суда принял Постановление, которым удовлетворил Протест прокурора – постановление особого совещания при НКВД СССР от 08.12.1937 г. в отношении Копанева было отменено, а дело прекращено.
Тем самым М.Н.Копанев был реабилитирован.
Реакция на Заявление Ротекера последовала лишь спустя пол года.
10.09.1956 г. Прокуратура Одесской области направила в УКГБ при СМ УССР по Одесской области Предписание "для производства дополнительной проверки в отношении всех осужденных". В документе даются указания о перепроверке сведений, которые легли в основу обвинений в 1937 г., а так же, при необходимости, проверить эти сведения по другим делам и провести необходимые допросы свидетелей.
27.09.1956 г. следователем следственного отдела УКГБ в Одесской области был направлен запрос в паспортный стол Раздельнянского р-на. В списке значится 36 человек, преимущественно немцы, из которых проживающими в тот момент в район не указан никто.
Отдельно 04.10.1956 г. направлен запрос на Нарцисса Медведя в Одессу, но ответ так же отрицательный.
В то же время, с 27 сентября по 01 октября 1956 года, в рамках пересмотра дела, были допрошены в качестве свидетелей восемь жителей Раздельнянского района. Всех их спрашивали о фигурантах данного дела, что им известно об их контрреволюционной и иной противоправной деятельности.
Первые трое свидетелей, жители п. Раздельная и бывшие сотрудники "райпотребсоюза", сообщили, что они вообще никого не знают из указанных лиц.
Свидетель Торовец, житель с. Лиманское, сообщил, что знал по работе Вельтищева и Уманского, но никогда не слышал от них каких-либо контрреволюционных разговоров или нареканий в адрес советской власти.
Аналогичные показания по поводу тех же Вельтищева и Уманского, дали свидетели В.А. и Е.М. Узельманы и А.К.Левищенко.
Единственный свидетель, заведующий школой в с. Лиманское Я.А.Мацинох, упомянул в своих показаниях от 01.10.1956 г. других фигурантов дела. В частности, на вопрос о Ротекере, Гаврилюке, Дейсе и Юндте он сообщил:
"Указанных лиц я знал как местных жителей. Ротекер Иван Михайлович и Гаврилюк Александр Михайлович были учителями в селе Кандель Зельцского района.
Юндт Пиус Генрихович работал счетным работником детсада в с. Зельц.
Дейс Лев Ксаверьевич был бухгалтером в райпотребсоюзе в с. Зельц".
На вопрос об антисоветской деятельности вышеупомянутых лиц свидетель ответил:
"С Ротекер И.М. и Гаврилюком А.М. мне приходилось встречаться на преподавательской работе. С Дейс Л.К. и Юндт П.Г. встречался как с жителями одной местности. Ничего об их преступной антисоветской деятельности я не слышал, и сам за ними каких-либо антисоветских проявлений не замечал.
Ротекер и Гаврилюк, как учителя, по работе характеризовались положительно, о чем мне было известно как зав. отделом народного образования, знал их как активно участвовавших в общественной жизни. Чего-либо отрицательного о поведении Дейса и Юндта показать так же ничего не имею".
Таким образом все опрошенные либо ничего не смогли сообщить о фигурантах настоящего дела, либо дали им положительную характеристику.
К настоящему делу приобщена Справка по архивно-следственному делу на А.Г.Дацун, подготовленная 05.10.1956 г.
В документе указано, что он был арестован как "участник антисоветской организации, в которую был вовлечен жит. с. Зельц Дейс Л.К.".
И далее – "На следствии Дацун сперва дал показания, что он был вовлечен в антисоветскую организацию учителем Кандельской школы Зельцского р-на Гаврилюком А.М. Впоследствии Дацун А.Г. от своих показаний отказался, как от вымышленных".
05.10.1956 г. ст. следователь следотдела УКГБ при СМ УССР по Одесской области майор Катышев подготовил Заключение по вновь рассмотренному архивно-следственному делу.
В своих выводах следователь указал на многочисленные несоответствия и нестыковки в материалах следствия 1937 года и на отсутствие реальных доказательств вины всех осужденных. На основании этого был сделан следующий вывод о необходимости:
"Решение Наркома Внут[ренних] дел и Прокурора СССР от 13.10.1937 г. в отношении Вельтищева Петра Сергеевича, Уманского Марка Карловича, Дейса Лео Ксаверьевича, Юндта Пиуса Генриховича, Гаврилюка Александра Михайловича и постановление особого совещания от 21.10.1937 г. в отношении Ротекера Ивана Михайловича отменить, дела о них прекратить".
28.11.1956 г. зам. генерального прокурора СССР государственный советник юстиции I класса Д.Салин внес в Судебную Коллегию по уголовным делам Верховного Суда СССР Протест (в порядке надзора) по делу Вельтищева, Уманского, Дейса, Юндта, Гаврилюка и Ротекера.
В документе повторяются выводы о необоснованности обвинения и осуждения всех фигурантов дела, в связи с чем в резюмирующей части записано:
"На основании изложенного и руководствуясь Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1955 года, – прошу:
постановление Народного комиссара внутренних дел и Прокурора СССР ... в отношении [...] – отменить и дело о них прекратить за недоказанностью состава преступления".
На основании вышеупомянутого Указа Президиума ВС СССР рассмотрение дела было передано по инстанции в соответствующие органы Украинской ССР.
07.12.1956 г. Судебная коллегия по криминальным делам Верховного Суда Украинской ССР рассмотрела Протест прокурора и приняла Определение по делу.
В документе кратко излагается суть дела и в конце резюмируется – "... вина Вельтищева, Уманского, Дейса, Юндта, Гаврилюка и Ротекера не доказана.
Соглашаясь с Протестом зам. генерального прокурора СССР, и руководствуясь ст. 362 УПК УССР, Судебная коллегия Верховного Суда УССР, –
Решила: Постановления НКВД СССР и Прокурора СССР от 13.10.1937 года, 26.10.1937 года в отношении Вельтищева Петра Сергеевича, Уманского Марка Карловича, Дейса Леона Ксаверьевича, Юндта Пиуса Генриховича, Гаврилюка Александра Михайловича; а также постановление Особого совещания при НКВД СССР от 21.10.1937 года в отношении Ротекера Ивана Михайловича отменить, а дело производством в отношении их прекратить за недоказанностью преступления".
Данное Определение является документом, который полностью реабилитирует всех фигурантов дела, в том числе Гаврилюка Александра Михайловича.
Оно является последним важным документом в деле.
Имеется лишь небольшая Записка о том, что "Справка о реабилитации Гаврилюка Александра Михайловича не выслана из-за отсутствия в деле адреса его родственников.